– Отличная работа! – воскликнул Оуни.

В его словах не было ни малейшего преувеличения. С точки зрения закона его положение являлось безнадежным, и оглашения обвинительного приговора за убийство четырех охранников, совершенное в тысяча девятьсот сороковом году, следовало ожидать очень скоро. На его складе было найдено оружие, которое использовалось для того преступления, и от ФБР должны были вот-вот поступить результаты экспертизы. Тем временем все его друзья, занимавшие мало-мальски весомое положение, поспешно отвернулись от него, и даже адвокат Ф. Гарри Херст не проявлял большого стремления позаботиться о перспективах его выживания. Жизнь на положении беглого заключенного, пусть даже хорошо обеспеченного, конечно же, не обещала особых радостей, но это было в сотни раз лучше, чем бесконечное прозябание в отеле с серыми прутьями на окнах.

Команда Джонни быстро управилась с перегоном охранников в камеру, где их заперли. После этого налетчики методично оборвали все телефонные провода. Оуни поместили на заднее сиденье настоящего автомобиля полиции Хот-Спрингса, за рулем которого находился Винс Шляпа де Пальмо, одетый в настоящую форму полиции Хот-Спрингса, и машина скрылась в ночи.

Джонни и его парни тоже уехали через несколько секунд, но успели за это время доесть вкуснейшую пиццу.

Винс провез Оуни по темному городу, и через некоторое время машина въехала в какой-то гараж в предместьях. Там угнанный полицейский автомобиль был брошен, и Оуни укрылся в здоровенной куче тюков сена, заранее погруженной на грузовик, который должны были вести двое заслуживающих доверия негров, работающих на Грамли. Сено спрессовали вокруг Оуни, образовав некое подобие гроба, грузовик выехал задом из гаража и отправился в неторопливое путешествие по Хот-Спрингсу. Счет времени шел на минуты, в любой момент могли взвыть сирены, объявив о побеге опасного заключенного, но план состоял в том, чтобы вывезти Оуни из центра города до того, как на дорогах выставят кордоны. Этот план почти удался.

Сирены завыли уже через несколько минут после начала поездки. Но никто не ударился в панику. Старый грузовик потрюхивал себе вперед, его дважды настигали ревущие полицейские автомобили. Однажды его остановили, довольно внимательно осмотрели, потыкали палкой в тюки и даже вырвали клок сена из высокой кучи. Оуни лежал неподвижно и слышал, как водитель-неф смиреннейшим голосом отвечает на вопросы полицейских. Впрочем, копам очень быстро надоела тягучая, словно густая патока, речь негра, объяснявшего, что сено предназначено для мистера Рэнди в Пайн-Маунтине и доставляется с фермы мистера Дэвидсона в Аркадельфии. Они отвязались от него и помчались вперед, а грузовик поехал следом за полицейскими.

Они ехали почти всю ночь, не разгоняясь быстрее тридцати пяти миль в час. Оуни знал, что в городе поднимется большой шум. То, что были застрелены двое полицейских, нарушало некий кодекс, и теперь копы будут гоняться за ним всерьез, а не спустя рукава, как раньше. Но можно было действовать только так, и никак иначе. Очень скоро его должны были передать в федеральную тюрьму, где у него не осталось бы никакой надежды на побег. В любом случае он понимал, что его жизнь в Хот-Спрингсе закончилась. Его состояние уже было перемещено, различные принадлежавшие ему предприятия через надежные офисы Ф. Гарри Херста переданы в собственность другим людям, но доход от них должен был поступать к нему еще на протяжении многих лет.

Однако он не считал, что единственным будущим, которое ему светит, окажется отставка. Да, он покинет страну, спокойно проживет где-нибудь, богатый и здоровый, следующие несколько лет, и все встанет на свои места. Слишком много он имел всякой всячины на слишком многих людей, чтобы что-то могло пойти по-другому. Он знал, что в любом случае с ним не покончено, возможности у него оставались, и возможности немалые. Будет дано убедительное объяснение, что он был похищен, а вовсе не сбежал и что гибель полицейских не имеет к нему ровно никакого отношения; дело будет так или иначе улажено – год-другой в полудобровольной, полувынужденной ссылке, а потом все так или иначе вернется на круги своя.

Он должен был выжить. На сегодня у него оставались две по-настоящему серьезные цели: выжить и еще организовать устранение Бена Сигела, который, несомненно, являлся главным виновником его крушения. Увы, это нельзя было сделать быстро или демонстративно. Бен имел очень влиятельных друзей и, как поговаривали, делал для них важную работу на Западе. В настоящее время он был крепко защищен. Но такое положение не продлится вечно. Оуни знал, что порывистость Бена все равно заставит его начать хапать слишком большие куски, жадность затуманит ему глаза, торопливость оскорбит покровителей, непомерный аппетит начнет их раздражать. Наступит время, и очень скоро, когда Бен сделается уязвимым, и Оуни будет первым из тех, кто использует перемены в своих интересах.

Через какое-то время, показавшееся ему бесконечным, характер тряски изменился. Судя по всему, грузовик съехал со щебеночного покрытия на грунтовую дорогу, и скорость совсем снизилась. Машина продолжала тащиться в темноте – а сквозь толстый слой сена не доносилось ни звука, говорящего о еще каком-то движении поблизости, – неспешно, но неуклонно приближаясь к месту своего назначения.

В конце концов грузовик остановился.

Тюки сена растащили, и Оуни поднялся и с наслаждением потянулся.

– Отличная работа, друзья, – сказал он, осматриваясь по сторонам.

Он находился на грязной проселочной дороге среди густого леса, где не было слышно ни звука, если не считать тяжелого дыхания водителей.

– Да-а, са-ар, – отозвался один из водителей.

– Позаботьтесь как следует об этих парнях, – сказал Оуни, обращаясь к Флему Грамли, который с фонарем в руке стоял рядом во главе нескольких своих вооруженных до зубов родственников.

– Я позабочусь, мистер Мэддокс, – пообещал Флем.

– Остальные уже приехали?

– Джонни и Герман. Двух других пока нет. Но они будут.

– Конечно, – кивнул Оуни.

Водители снова уложили сено, и грузовик уехал. А Флем повел Оуни и Винса через лес куда-то вниз по пологому склону. Впереди открылось широкое водное пространство, игравшее в свете луны и огней из расположенных на другом берегу зданий. Это было озеро Кэтрин.

Они преодолели полоску тростниковых зарослей и при свете фонарей нескольких Грамли спустились по каменистому склону к самой воде.

Вскоре они оказались в пещере, из которой выбегал небольшой ручеек, и проскользнули внутрь.

– Привет, Оуни, дружище, – пропел Джонни, поднимаясь, чтобы поздороваться с человеком, жизнь которого он только что спас – Все точно так же, как в прошлый раз, только сейчас мы украли не бабки, предназначенные для зарплаты, а тебя!

57

Стражи порядка уехали, оставив Эрла наедине с его головной болью, разбитыми стеклами автомобиля и плохими новостями.

Он покачал головой.

Оуни сумел вывернуться; он уйдет, у него в городе несколько очень толковых и умелых парней, он переведет куда-нибудь свои миллионы долларов и будет жить припеваючи где-то вдали отсюда. Ему не придется расплачиваться. Погибшие мальчишки из рейдовой команды округа Гарленд и их старый предводитель канут в историю с клеймом последних дураков, а человек, злодеяния которого они пытались прекратить и который оборвал их жизни, будет блаженствовать на вилле с плавательным бассейном где-нибудь во Франции, или в Мексике, или где-нибудь еще.

Эрл почувствовал, что ему снова совершенно необходимо выпить. Ему было очень плохо. Ощущение было таким, словно у него в горле застрял кусок стекла и больно режет при каждом вдохе.

Солнце ярко светило, его голова раскалывалась от боли, он нетвердо стоял на ногах с похмелья, был страшно голоден, потому что не ел больше двадцати четырех часов, а ощущение пустоты от того, что перед ним не осталось никакой жизни, и воспоминания о случившемся навсегда врезались ему в душу.